Статьи и интервью с Максимом Авериным, найденные на просторах интернета
Статья о фильме "Доктор Живаго". Автор: Татьяна Мартынова
Заметочка о присуждении Максиму Аверину премии за сьемки в фильме "Магнитные бури"
Интервью с Ольгой Шелест о сьемках в сериале "Карусель". Автор: Ольга Сапрыкина
Интервью с Максимом Авериным. Автор: Татьяна Печегина
Курсовая работа. "Максим Аверин. Актерский Портрет". Автор: Татьяна Печегина
Интервью с Максимом Авериным. Автор: Влад Васюхин
Максим Аверин о фильме "Город без солнца"
Анонс программы "Истории в деталях" с Максимом Авериным
Кулинарный поединок на НТВ. Рецепты от Максима Аверина
Интервью с Максимом Авериным на сайте ruskino.ru
Статья о фильме "Доктор Живаго". Автор: Татьяна Мартынова
Завершилась съемки 12-серийного телефильма "Доктор Живаго", проходившие в Ярославле, Костроме и Москве. Семь месяцев почти непрерывной работы для режиссера Александра Прошкина, оператора Геннадия Карюка и других членов творческой группы - позади.
В будущей картине только главных ролей - 15. А есть еще огромное количество персонажей второго плана и эпизодов. Зрители увидят здесь Сергея Гармаша, Алексея Петренко, Владимира Ильина, Максима Аверина, Марию Звонареву и других как известных, так и новых артистов. Например, актер Театра на Таганке Дмитрий Муляр в кино не новичок, но пока и не звезда. Посему он счел, что в таком уникальном проекте не грех появиться и в эпизоде.
Заметочка о присуждении Максиму Аверину премии за сьемки в фильме "Магнитные бури"
Правительство РФ присудило премии деятелям культуры
В постановлении были отмечены: режиссер Вадим Абдрашитов, сценарист Александр Миндадзе, актриса Виктория Толстоганова, актер Максим Аверин - все за фильм "Магнитные бури". Известному писателю Юрию Полякову премия присуждена за книгу прозы "Небо падших".
Председатель Правительства Российской Федерации Михаил Фрадков подписал постановление о присуждении премий 2005 года в области культуры.
В постановлении были отмечены: режиссер Вадим Абдрашитов, сценарист Александр Миндадзе, актриса Виктория Толстоганова, актер Максим Аверин - все за фильм "Магнитные бури".
Все лауреаты получат почетные знаки и дипломы премии Правительства Российской Федерации 2005 года в области культуры, а также денежную часть премии.
Интервью с Ольгой Шелест о сьемках в сериале "Карусель". Автор: Ольга Сапрыкина
– Но потом твой актерский потенциал все-таки был замечен…Шелест: «Как в том стихотворении: «А потом зазвонил телефон», и меня пригласили в сериал «Карусель». Роль небольшая – я играла подругу главной героини, но зато каждый день меня показывали не меньше десяти минут! Уже прогресс».
Съемки в кино оказались занятием забавным, но несколько непривычным. Хотя бы потому, что Ольге пришлось выдавать в камеру полный бред: ее героиня по сценарию оказалась… м-м-м, как бы это помягче сказать, глуповатой. Шелест даже пыталась спорить с режиссером: мол, нормальный человек так никогда не скажет и не сделает. Но режиссер был непреклонен: «А вот эта девушка – такая!»
Шелест: «С глупостью моей героини я довольно скоро смирилась. Но что было по-настоящему сложно, так это не засмеяться в кадре. Дело в том, что в главной роли у нас снимался актер Максим Аверин. Он, по-моему, еще не засветился ни в одной комедийной картине, но слава российского Джима Кэрри – не за горами. У него просто невероятная мимика, все возможности которой он и пытался продемонстрировать мне на съемочной площадке. Он так кривил рожи, что я от смеха просто рыдала! Помню, мы снимали довольно трагичную сцену: герой Мак-сима возвращается из чеченского плена и выясняется, что он потерял память: никого не узнает, ничего не понимает, человек практически превратился в животное. По сценарию я должна была смотреть на него, а в глазах – ужас, страх, разочарование. И вот стою я на площадке, вся переполненная чувствами, которых мне так сложно было добиться, смотрю на Максима – и… начинаю хохотать. У меня от смеха слезы текут ручьями – просто потому, что он мне «мило» улыбнулся. Режиссер, понимая, что я не виновата, ругается на Максима (хотя тот стоит спиной к камере, все чувствуют – виноват именно он), опять начинаем работать – и все повторяется заново. Короче, этот эпизод мы снимали бесконечно: двадцать шесть дублей. Абсолютный рекорд!»
Интервью с Максимом Авериным. Автор: Татьяна Печегина
«Красный диплом, завидный рост и фактура» - пишут о нем в программке спектакля «Кьоджинские перепалки». Добавьте к этим, без сомнения, похвальным качествам незаурядный актерский талант, улыбку чеширского кота, кошачий же прищур глаз, в которых пляшут веселые искорки, море обаяния, которым тебя «накрывает» сразу и «с головой» – и перед вами точный портрет Сатириконовского артиста Максима Аверина. Просто – Максима. Аверин помимо кино является артистом театра «Сатирикон», в котором успешно работает вот уже без малого шесть лет. Яркие образы, созданные им на сцене, запомнились многим поклонникам театрального искусства: добродушный Банко в нашумевшем «Макбетте», томно-эротичный кот в «Шантеклере», глуповатый, беззащитный Джон в спектакле «Лев зимой» - это лишь немногие из его работ. В кино же он врезался в память этаким «плохишом» из фильма Владимира Зайкина «Любовь зла».- Максим, скажи, как ты пришел в профессию?
- На этот случай есть такая история, знаешь, Раневская сказала: «Профессию я не выбирала, она во мне таилась!» Не знаю, я никогда не думал, откуда это пришло, такое ощущение, что я родился с этим. Я никогда ни о чем другом и не мечтал.
Мне кажется, что у меня голова постоянно работает в эту сторону… вот иногда думаю – актерство – это же вечная мука, надо столько терпеть, но уйти куда-нибудь в другое дело невозможно, потому что ты уже склеен из этого. Ты, например, заболеваешь, температура – сорок, а думаешь не о том, как выжить, хотя это наиболее важный вопрос, а о том, что у тебя вечером спектакль и тебе надо выйти на сцену.
Это, наверное как болезнь, что ли… В театр попадают раз и навсегда, как под поезд.
- Ты помнишь свой первый выход на сцену?
- Помню. Свою первую роль я сыграл в театре «Эрмитаж» - тогда это был Театр миниатюр на Садово – Каретной. К сорокалетию Победы там был спектакль «Браденбургские ворота» и я там играл голодного ребенка.
У меня папа работал в театре «Эрмитаж». Вообще он Мосфильмовец и не актер, а декоратор, но у него был период, когда он работал в театре и снимался в кино – в фильмах Евтушенко, Юрского. У него артистическая природа, которую он, видимо, вложил в меня – чтобы я стал актером.
- В кино у тебя не было работ?
- Почему же? Были! В шесть лет я снялся в эпизоде.
- Оба дебюта – в бессознательном возрасте…
- Да (смеется), в бессознательном. В сознательном же возрасте мой кинодебют состоялся в 1997 году в фильме Владимира Зайкина «Любовь зла». Потом были сериалы – я, например, снялся в одной серии «Дальнобойщиков», скоро выйдет детективный сериал «Глаза Ольги Корж», в котором играю главную роль. За последнюю свою киноработу – главную роль в фильме Вадима Абдрашитова «Магнитная буря» - я получил премию «Триумф».
- Какой театральный ВУЗ ты закончил?
- В 1997 году я закончил курс Марины Александровны Пантелеевой в Щукинском театральном училище.
- Ты изначально хотел в Щуку или пробовал поступать в другие ВУЗы?
- Сразу в Щуку. Единственное, куда я еще сходил, это ГИТИС, в том году набирал курс Бородин. Но я очень рад, что не стал туда поступать – при всем моем уважении к ГИТИСу, Щука – это то, чего я хотел.
- А почему ты пошел именно в «Сатирикон»?
- Так получилось. Мы приехали показываться с курсом, и Константин Аркадьевич меня позвал. Честно говоря, я не думал, что буду здесь работать, я считал, что просто по стилю не попадаю в этот театр. Но чем больше я здесь работаю, тем больше понимаю, что это единственный театр, которому мне так хотелось бы служить. Здесь правильная постановка работы, весь этот мощный организм работает правильно.
- А в какой театр тебе хотелось сразу после училища?
- Когда я учился в Щуке, то хотел, естественно, в театр Вахтангова. Мне тогда было двадцать лет – такой возраст, когда хочешь всего по-максимуму естественно, думаешь – вот, Вахтангов, это все наше, комедия-дель-арте, а на самом деле все это ерунда, это только на бумагах написано, что мы чтим традиции. Люди-то развиваются…
Думаю, все в моей жизни складывается как-то само собой, я не прикладываю к этому каких-то усилий, не рву на себе волосы, добиваясь чего-то. Все просто так происходит, судьба дарит мне встречи с замечательными людьми, которые помогают мне вырасти – и в творчестве, и в человеческих отношениях.
Знаешь, наверное, единственное, чему я так и не научился в жизни – это делать все правильно. Я никогда ничего не знаю заранее – и это здорово! Я никогда не хожу ни к каким гадалкам, хотя многие это любят. А зачем? Потом неинтересно будет! Мне нравится, когда в жизни происходит что-то новое.
- Ты играл в антрепризных постановках?
- Нет, хотя хотелось бы. Всегда надо немножко вырываться из микроклимата, в котором ты существуешь, чтобы понять, что вообще происходит за его пределами. В этом отношении помогают съемки – ты вырываешься куда-то, живешь какое-то время другой жизнью и снова сюда возвращаешься. Это приятно, значит, это твой дом, и ты все равно хочешь вернуться сюда.
- Ты хотел бы сыграть в мюзикле?
- Очень! Очень. Но, к сожалению, мне это (смеется) не грозит. Не пойду туда пробоваться, потому что у меня нет вокальных данных. Но мюзиклы, которые я видел, - например, «Чикаго» в Лондоне – это потрясающе! На нашем «Чикаго» я тоже недавно был. Но, к сожалению, наша публика еще не доросла до такого уровня, чтобы понимать такой хороший мюзикл. Надо смотреть не на то, что две какие-то убийцы становятся звездами, а на то, как они это делают! Люди поют, танцуют, играют одновременно и делают это хорошо, я бы даже сказал – прекрасно… Я сидел и просто обалдевал. Этот жанр мне безумно нравится! Безумно!
Я каждый раз думаю, что мне надо попробоваться, мне кажется, что я попаду – ОЧЕНЬ хочется!
И в нашем спектакле «Шантеклер», кстати, мне нравится то, что у нас есть некая предпосылка к этому. Не то, что мы хотим сделать мюзикл, нет! Но там есть что-то от мюзикла, поэтому мне очень нравится этот спектакль, я люблю в нем работать – за счет того, что в нем есть вот этот синтез – и драмы, и шоу.
- Сейчас многие говорят, что московская публика отличается снобизмом. Что ты об этом думаешь?
- Не понимаю, когда люди так говорят. Публика всегда права. И если она пришла на спектакль, к ней надо относиться с уважением. Другой вопрос: ей может что-то нравиться ил не нравиться. Но для меня любой зритель, который пришел, идеальный, и я не буду говорить, сноб он или не сноб…
Я, кстати, люблю, когда в зале незнакомые люди. Потому что, когда в зале свои, я начинаю переживать, волноваться, думать: «Ну вот, они свои, не могут адекватно относиться, они меня любят!» А незнакомый зритель, он тем хорош, что ты выходишь на сцену и думаешь: «Я тебя сейчас завоюю! Я докажу тебе, завладею тобой!»
- Что ты ценишь в партнерах по сцене прежде всего?
- Для меня партнер – это человек, с которым мне хорошо на сцене, которого я люблю. Когда я начинаю работать над каким-то спектаклем, то совсем необязательно, что я играю со своими близкими друзьями. Но к концу выпуска спектакля получается так, что я влюбляюсь в них. И очень дорожу этим.
Что ценю? В первую очередь искренность: когда я вижу живые глаза рядом и между нами есть какая-то история – я имею в виду, история театральная, а не «что-то там было…».
Важно уметь раствориться в партнере.
- А личные, человеческие отношения этому не мешают?
- Все забывается. Ведь иногда бывает, что, к примеру, репетируешь с человеком, который в жизни тебе не очень нравится. Но это куда-то уходит за чет того, что возникает влюбленность. Любовь – она же вообще нас всех спасает от всего… В любви человек слеп… - это как раз то, что является идеей «Шантеклера» - энергия заблуждения.
- Ты ходишь в московские театры как зритель?
- К сожалению, крайне редко – у меня почти каждый день спектакли. Но могу сказать, что мне сейчас очень нравится то, что ставит Кирилл Серебренников; нравятся некоторые постановки в «Современнике» - особенно сильное впечатление на меня произвел спектакль «Играем… Шиллера» - и по форме, и эти две замечательные артистки: Неелова и Яковлева… Хорошо, когда после спектакля остается послевкусие, и не на неделю, а на год! Я смотрел этот спектакль полтора года назад, а у меня в воспоминаниях до сих пор живы картинки из него. Это что-то потрясающее! У меня даже слезы наворачиваются, и это здорово! Это то, что мне безумно нравится в театре: когда я вижу за ролью – человека, за образом, пусть даже королевы – ее жизнь.
Вот, например, в нашем спектакле «Лев зимой» у меня совсем маленькая роль – дурачка такого… А мне показалось, что там так много всего! Ну нельзя человека рисовать одной краской: «хороший» или «плохой». Не бывает плохих и хороших, бывают обстоятельства, делающие людей такими. И в «Макбетте» ведь то же самое! Он что, плохой, этот Банко? Нет, он очень добрый, он погибает-то потому, что попадает в обстоятельства какой-то зависти.
- Кстати о «Макбетте». Тебе интересно было работать с Юрием Бутусовым? (Бутусов сейчас – самый модный Питерский режиссер).
- Очень. У Юры особый подход к артистам, не знаю, правильный или нет, - он заставляет их работать, а не просто «выползать» на каких-то своих штучках. Он зондирует артиста, выворачивает его, и от этого происходят чудеса. То, что мы работали с Юрой, для нас огромный подарок! Я бы очень хотел встретиться с ним в работе еще раз, что-то сделать.
А еще есть у меня в этом спектакле партнерша, которой я не перестаю восхищаться и с которой наше творчество все время соприкасается – это Агриппина Стеклова. Я мечтаю, чтобы наш творческий дуэт состоялся не только в театре, но и в кино: наши «киношные» пути почему-то всегда идут порознь….
Это просто уникальная актриса, красивая, «жаркая», как сказала Нина Чусова. Вот это очень точное определение Грани, потому что, когда она входит, становится жарко! Это огненная женщина! И «Макбетт» этому доказательство.
При этом Граня такая вся «граненая» своими талантами, у нее есть дар быть красивой, героиней на сцене, но она не боится каким-нибудь гримом сделать себя страшной. Она прекрасно чувствует юмор и великолепная комедийная актриса. И ее разность на сцене – это замечательно!
Вообще, тяжело, когда ты из актерской семьи, продолжаешь традицию родителей, но Граня абсолютно смело идет в ногу с отцом, имеет свое имя. Про нее не говорят: «Стекловская дочка.», говорят: «Агриппина Стеклова, дочь Владимира Стеклова.». Это две равные по масштабу актерские величины.
С партнершами мне повезло. А без партнерш – куда? – сама понимаешь…
- Что конкретно? Что вообще тебе хотелось бы сыграть?
- Я не понимаю этого – «что бы хотелось сыграть». Вот, например, когда я учился в Щуке, то думал, что не хочу сыграть Гамлета. Глупость, как я сейчас думаю… И когда мы работали над «Гамлетом» со Стуруа в «Сатириконе», он открыл такую обратную сторону всего этого, что мне даже очень бы хотелось сыграть Гамлета. Так много ролей, что невозможно определить: «Вот это я хочу, а это нет!» Не бывает такого! Мне кажется, что чем больше ролей, которых ты не ждешь, тем больше ты их приобретаешь – и тем лучше! Ты же открываешь себя по-другому!
Мне интересно все новое, я не могу сидеть на месте. У меня, например, прошлый год был очень тяжелым: выпуск «Макбетта», съемки, гастроли, в общем – без выходных. Я так хотел отдохнуть, а вот сейчас ничего не репетирую и уже начинаю на стенку лезть! Мы же как балетные артисты – станок утром обязателен; свои «струны» надо бередить.
- У тебя есть какие-нибудь хобби, увлечения?
- Очень люблю дом, уют, готовить люблю, устраивать вечеринки.
Машину свою люблю, обожаю много ездить, путешествовать – вообще предпочитаю активный отдых.
Например, в позапрошлом году в отпуск я поехал в большое путешествие: полетел в Лондон, оттуда через Ла-Манш – в Париж, а оттуда на машине в Амстердам. Это было потрясающе!
А в этом году у меня было всего семь свободных дней – после того, как закончились съемки и начался сезон в театре – и я полетел в Гонконг, что для меня было просто потрясением. Это – другой век, другая жизнь!..
Еще я очень люблю море.
Ты знаешь, у меня нет такого, что я что-то, например, собираю. Я собирать не умею – меня надолго не хватает (смеется).
Это как с деньгами – начинаешь копить на что-то и на какой-то минуте думаешь: «Какая ерунда!» Это не мое…
Я люблю заниматься домом, заниматься своими родителями, что-то делать, ездить. Никогда не думал, что сяду за руль, очень боялся этого. А вот сел и вдруг понял, что это единственное место, где мне хорошо, где я могу побыть один, подумать. Я вдруг осознал, что именно этого мне не хватало.
В машине хорошо как-то… Люблю я ее…
- У тебя есть какие-то предпочтения в музыке?
- В музыке я люблю все. Не могу сказать, что больше, все зависит от настроения. У меня в машине огромная папка с дисками я могу поставить «Чикаго», например, а потом сразу после этой яркой музыки – Piazzolla, потом что-нибудь из техно. Тут же у меня джаз, блюз, тут же Пугачева. Музыки у меня много, если мне что-то нравится – записываю.
Не могу сказать, что «я люблю то-то, а все, что кроме этого – бездарно!» Это пошло, так говорят ущербные люди. Нельзя не любить, если ты видишь, что это талантливо. Я вот, например, очень люблю песню Майи Кристаллинской «Опустела без тебя земля», купил целый ее диск, потому что это просто замечательная певица! И иногда, когда мне грустно, я ставлю эту песню.
Я не понимаю людей, которые ругают нашу эстраду, а ведь на ней есть удивительно талантливые люди! Мне вот нравится Пугачева, она непревзойденная артистка и надо гордиться тем, что у нас есть такая Пугачева. Не «русская Эдит Пиаф», как некоторые говорят, а наша Алла Пугачева. Надо гордиться своими, а что же ?.. (смеется)
- Ты привносишь в свои сценические образы какие-то свои жизненные черты? В «Шантеклере» ты играешь кота и улыбка у тебя, как я вижу, действительно кошачья…
- (улыбается) А разве в жизни я не такой?
Конечно, есть какая-то доля того, что это придуманный образ. Но не было бы меня в этом во всем, не было бы так, скромно говоря, интересно.
Что-то от меня, что-то придуманное. Нельзя отделять. Знаешь, у Уайльда есть такое высказывание: «Усматривающие разницу между душой и телом, обделены и тем, и другим.»
Поэтому мои роли – это я. Только так. На сцене неинтересна безликость.
Татьяна Печегина
Курсовая работа. "Максим Аверин. Актерский Портрет". Автор: Татьяна Печегина
Максим Аверин. Актерский портрет«Если артист ничего не хочет, значит он успокоился. А успокоение, как говорил Лев Толстой, есть душевная подлость,» - сказал он в одном из интервью. Учитывая график его спектаклей и съемок, «душевной подлости» ему бояться нечего…
В 1997 году Максим Аверин закончил Высшее театральное училище им. Щукина, после чего сразу же был приглашен Константином Райкиным в труппу театра «Сатирикон». За восьмилетний период работы Максим сыграл в большинстве спектаклей Сатириконовского репертуара, показав себя незаурядным и многоплановым актером. В его творческой биографии роли психологического характера успешно соседствуют с ролями «театра представления», «театра - шоу», коим, по большому счету, и является «Сатирикон».
Впервые я увидела его на сцене в спектакле «Шантеклер» (по пьесе Э. Ростана) в постановке Константина Райкина. Жанр спектакля был заявлен как «драматическое шоу» с обилием сыплющихся с колосников перьев, полетами и еще массой спецэффектов, да, наверное, иначе и нельзя было поставить эту милую, наивную историю «из жизни домашних птиц» с петухом в качестве главного героя…
Аверин играл Кота (роль далеко не главную). Обладая высшим, по Станиславскому, актерским даром – обаянием, понравиться зрителю было, наверное, не так уж сложно: обворожительная улыбка, кошачья мягкая пластика - и вопрос «кто сказал мяу?» отпадает сам собой. Но было что-то еще, что заставляло постоянно поворачивать голову именно в его сторону. Почти неуловимое лукавство чувствовалось в каждой его реплике, в каждом взгляде; чуть заметное подтрунивание – над зрителем, над своей ролью, над самим собой. Он словно шептал нам: «Я играю!» Что ж, эстетика «Сатирикона» это и предполагает… Итак, артист Аверин: «человек играющий» (на сцене, разумеется).
Но первая же увиденная мною по-настоящему серьезная, крупная роль Максима заставила меня поменять мнение относительно его актерской природы – это была роль Банко в спектакле Юрия Бутусова по пьесе Эжена Ионеско «Макбетт» (за исполнение этой роли Максим был выдвинут на соискание премии «Кумир» в номинации «Надежда года»). Аверин предстал подлинным актером переживания – теперь уже «человеком живущим». От сцены к сцене актер показывал развитие своего героя, его душевное взросление. Вспомним первый монолог Банко - с каким восторженным увлечением, с каким ребячеством и дурашливостью рассказывает он о войне, миллионах смертей - для него это не война, а скорее знакомая всем с детства игра, «войнушка». С каким умилением и простодушной радостью смотрит он на Дункана, когда тот обещает ему награду – это восторг ребенка, получившего в подарок очередную игрушку - за страшную цену, но это неважно, ведь пока ты слушаешься «старшего» - тирана Дункана - все идет в жизни как надо. Поэтому он и удивляется так искренне вопросу Кандора: «Всегда следуйте за сильнейшим?», для него, в его наивности, по-другому и быть не может. Пока.
Пока постепенно к нему не приходит осознание происходящего. Пока не встретился с ведьмами, которые заронили в нем сомнение – в справедливости монарха, в искренности лучшего друга. С этого момента начинается взросление героя.
Аверин вживается в роль, а все его переходы на «детское обаяние», так называемые актерские «фишечки», только сильнее подчеркивают правдивость, органичность его существования на сцене; он не отстраняется от образа, наоборот – срастается с ним, не срываясь на наигрыш и истерику, когда в роли нужно показать отчаяние и крик. Когда же Банко размышляет и сосредоточен, Аверин не играет сосредоточенность – он сосредоточен сам. Показательна в этом отношении сцена бессонницы Банко, когда он обдумывает предсказания ведьм. Он пытается трезво рассуждать, но в итоге только мучается, буквально лезет на стену от бесплодных усилий понять то, что человеческий разум постичь в принципе не может. А внезапные перемены интонации, переходы на игровой тон: «Так. Все понятно!..» - уже не дурачество его первого монолога, а скорее, начинающееся сумасшествие героя.
Окончательное прозрение приходит к Банко только в конце его жизни. Его финальный монолог – это исповедь - перед самой своей смертью, о которой он еще не подозревает – смертью от руки друга: «Господи, зачем я встретил этих ворожей?… Ты видишь, Господи, меня уносят неподвластные мне силы. Я страдаю, Господи, от неутолимой жажды мщения». В глазах артиста – слезы, а они обладают несравнимо большей силой убеждения, чем любой – пусть самый виртуозный – но наигрыш…
Аверин, пожалуй, единственный актер в этом спектакле, кто в буквальном смысле слова «пропускает роль через себя», проживает каждый раз заново жизнь своего героя и каждый раз умирает вместе с ним. Несмотря на яркие актерские работы молодых премьеров театра – Г. Сиятвинды, Д. Суханова, среди блесток гротеска их образов не видно человеческой жизни, живого человеческого лица. А… «я получаю безумное удовольствие, когда вижу за ролью - человека, за образом, который он создает – его жизнь» (М. Аверин). Эти слова можно считать своеобразным творческим кредо артиста, потому что в «Макбетте» «средь блеска этого плюмажей, шлемов, касок», сквозь дым, свет и огонь, в избытке используемые в спектакле, - проступает лишь одно живое человеческое лицо. В сцене «братоубийства», когда Макбетт закалывает Банко – лицо Аверина–Банко: широко распахнутые агатовые глаза, взметнувшиеся в недоумении ресницы, на кончиках которых повис, как маленькая слезинка, немой вопрос: «За что?..»
Шекспировский «Ричард Третий» - вторая работа Юрия Бутусова на сцене «Сатирикона». Аверин в спектакле «отвечает» за семейную линию Ричарда, появляясь на сцене в образе Кларенса, Эдварда, а потом и их матери, герцогини Йоркской. Роли разные, до крайности непохожие: два брата, один воин, другой умирающий король, и их мать, но есть в них общий стержень: все эти люди – жертвы становления Ричарда, и он постепенно «убирает их». С другой стороны, они отчасти сами виноваты в том, что он вырос таким: нелюбимым, загнанным, уродом, которого всегда стеснялись…
Первым на сцене появится Кларенс. Появится лишь для того, чтобы, приняв заверения Ричарда в любви, отправиться прямиком в Тауэр. А оттуда выхода уже не будет. В ночь перед своей смертью Кларенс видит ужасный сон, о котором рассказывает тюремщику. Рассказывает без УЖАСА, медленно и страшно, осознавая, что в этом сне опустился на дно своей души, которую увидел «в таких ужасных пятнах, что их ничем не вывести» - в пятнах клятвопреступления и убийства. Артист говорит будто сам с собой, заново проживая страшный сон, забыть который не в силах.
Как избавление приходит смерть в лице двух убийц, нанятых Ричардом. А потому глухим ко всем мольбам Кларенса. На его: «Покайтесь, БОГ ПРОСТИТ!» - последнюю надежду на спасение – звучит грубое: «Каются лишь трусы или бабы». «Не каются лишь дьяволы и звери,» - шепчет Кларенс, покорно склоняясь перед убийцей…
Яркими пятнами на сине-сером полотне спектакля остаются смерти братьев Ричарда, сыгранные Авериным. Кларенса убивают, поливая – не клюквенным соком – красным вином. Он мечется и затихает. Убийцы берут его за ноги и медленно тащат в кулисы.
В эту же самую минуту навстречу Ричарду из кулис выходит король Эдвард в длинной белой рубахе, совсем не величественный, больной и жалкий. О том, что это король, свидетельствует лишь корона на его голове, да и ту он сорвет с себя в ужасе, узнав от Ричарда о смерти Кларенса. Осознав, что его приказ обрек на гибель брата. «Великий Боже! Бедный Кларенс!» - только и успеет он простонать, схватит одеяло и поползет с ним на авансцену в последней попытке убежать… От себя? Второй раз Аверин умирает на сцене. Чтобы вновь воскреснуть на ней – теперь уже матерью Ричарда, герцогиней Йоркской.
«Ошметок бутафорской королевы», напоминание о былом величии, какое-то исстрадавшееся тело – непонятно уже какого пола, существо, которое живет с болью о том, что все лучшее уже прошло, и о том, что у нее есть такой ребенок – не обласканный, не «облизанный», творящий ужасы. Такой предстает перед зрителем герцогиня Йоркская в исполнении Максима.
В его игре нет пародии на женщину, да и вряд ли бы у него это хорошо получилось. К тому же образ герцогини не призван насмешить зрителя, он скорее трогателен. В первое свое появление на сцене во время ожидания аудиенции у больного короля Эдварда, герцогиня не произнесет ни единого слова, у нее одна, абсолютно пантомимная, «проходка» на втором плане, в глубине сцены, за ссорящимися Ричардом, Елизаветой и лордами. Но взгляд зрителя почему-то прикован именно к этому несуразному полупьяному существу в черном платье и с сигаретой в длинном мундштуке, медленно бредущему вдоль задника к непомерной величины столу…
Максим умеет сделать свою героиню и забавной, и трогательной одновременно, а в последней сцене разговора с Ричардом подняться и до трагизма. «Ты можешь вспомнить ли хоть миг, когда бы ты порадовал меня?» - говорит герцогиня, обнимая сына-убийцу – и говорит с такой болью, в ее глазах столько страдания, что вопрос, почему эта роль отдана актеру-мужчине, в этот момент просто не может придти на ум.
В тихой смерти герцогини, в той покорности, с которой она умирает, есть нестерпимо пронзительная трагичность – ей не для чего больше жить, в момент, когда она была готова остановить сына, сказать ему, наконец, слова любви – разговора не получилось. Потому что Ричарду это УЖЕ не нужно.
Конечно, это испытание – в одном спектакле сыграть сразу несколько судеб, несколько ролей, причем идущих поочередности – сцена за сценой. Испытание на мастерство, на подвижность актерской психики, на способность мгновенно перестраиваться. Аверина отличает невероятная пластическая и интонационная выразительность - его Кларенс, Эдвард и герцогиня Йоркская Аверина настолько различны, что начинаешь невольно поддаваться обману и верить, что их играют разные люди.
К сожалению, все критические отзывы на «Ричарда Третьего» сводятся к словам «Райкин - гений». Никто упорно не хочет замечать слаженного актерского ансамбля, играющего на достаточно хорошем уровне, а не просто «создающего фон» мастеру; в образе же герцогини Йоркской увидели лишь пародию на Бориса Моисеева. В другом варианте – на Элтона Джона - что ж, это, конечно, уже лучше!..
Бутусов стал для Аверина знаковым режиссером. Думаю, что, чем абсурднее пространство, выстроенное Бутусовым в спектаклях, тем ярче, контрастнее смотрится актерская природа Аверина, настроенная – повторюсь – на переживание, на пропускание образа через себя. Этот контраст на пользу и ему, и постановкам, потому что даже блестяще выстроенный абсурдистский спектакль мертв, если в нем отсутствует живое человеческое лицо – не с чем сравнивать, абсурд понятие относительное…
Максим любит работать с Бутусовым, играть в его спектаклях для артиста всегда удовольствие. «И в «Макбетте», и в «Ричарде» есть послевкусие, во мне самом как непосредственном участнике спектакля после него открывается какое-то новое дыхание, что-то, чего не было до спектакля, вдохновение,» - говорит он…
Послевкусие спектакля Игоря Войтулевича «Лев зимой» по пьесе Голдмена выражается обычно помимо прочего еще и в разбитых коленях: английского принца Джона, которого играет Аверин, все герои спектакля постоянно отшвыривают от себя - как в прямом смысле, постоянно толкая на пол, так и в переносном – за ненадобностью, ведь он - «фамильное ничтожество».
«Лев зимой» - это история о разделе английского королевства между братьями-принцами, один из которых - Ричард Львиное Сердце. О нем, собственно, и речь. Однако же гораздо большую симпатию вызывает его младший брат Джон, чья роль в спектакле подразумевалась как, мягко говоря, второстепенная. Джон Аверина – глуповатый, беззащитный, трогательный. Его никогда не любили. Он плачет, говоря матери: «Хоть раз обними меня как мать!», а ты ловишь себя на мысли, что тебе хочется подойти и просто погладить его по голове, утешая - как ребенка. Учтем, что это играется 28 – летним артистом (по спектаклю Джону шестнадцать), что обиженный, беспомощный ребенок Джон и добродушный великан Банко – в жизни один и тот же человек. В сущности, это и называется - актерской природой…
Партнеры по спектаклю жалуются: «Аверин тянет одеяло на себя!». Что ж, может, это и так, партнеров он действительно переигрывает (за исключением, пожалуй, Марины Ивановой, играющей роль королевы Элинор). Найденные им в роли Джона нюансы, на первый взгляд мелочи, на которых строится психология его героя, мотивация его поступков, позволяют ему выглядеть в этой не самой выигрышной роли ярче многих своих партнеров.
Для Максима характерна некая тенденция: он всегда оправдывает для себя своих героев, заражая этой уверенностью и зрителя, поэтому симпатию вызывает и Ханс – первая его роль в антрепризном проекте – спектакле Кирилла Серебренникова «И. О.». Простая история шведского драматурга Стига Ларссона о пробуждении чувственности поставлена Серебренниковым как кровавый гиньоль. К Анне и Хансу неожиданно приходит начальник последнего Свен. «Свен – мой И. О.» - представляет его Ханс. По ходу спектакля начальник пытается соблазнить Анну, Ханс его убивает, но, как выясняется, ненадолго. Внезапно ожив, Свен продолжает «гнуть свою линию» - и, что самое интересное, добивается успеха, оправдывая это тем, что теперь дела пары пойдут на лад - до этого у Анны и Ханса были проблемы в сексуальной жизни… Проблемы действительно исчезают, а в итоге оказывается, что Свен – это всего лишь плод воображения героев, а именно - И. О. самого Ханса (вспомним, как Ханс его представляет!). Happy end.
«И. О.» - история о том, как люди живут придуманную жизнь и не живут по-настоящему. У них все «как надо», все размеренно и «расписано». (Для Аверина это было серьезной ролью на сопротивление, так жить он не смог бы никогда. Но понять своего героя – как он, молодой мужчина, стал стариком - в том смысле, что его душа мертва, ничего не ждет, - ему удалось). Серебренников ставил спектакль про то, как из этой «мертвости» герои превращаются в живых, чувствующих людей.
В этом спектакле Аверин так же непосредственно естественен, как и в абсурдистских фантазиях Бутусова, и что самое важное – при этом прекрасно вписывается в контекст спектакля. Ему удалось полностью отказаться от своего природного обаяния и сыграть типичного простоватого «мужчину - тряпку». Он постоянно вставляет реплики не к месту в разговор Анны и Свена, которые упорно его не замечают. Он изначально здесь – третий лишний, его единственная роль – сторонний наблюдатель. Но за него говорят его глаза, выражение лица, пластика – даже по тому, как он сидит и слушает рассказ Свена о детях, можно ясно прочитать его мысли, настроения.
Так проходит добрая треть спектакля, но постепенно Ханс начинает осваиваться. Аверину свойственно очень четкое ведение, выстраивание роли: в данном случае от робкого «наблюдателя» до уверенного «хозяина положения», от нервозности и нерешительности в начале спектакля – до нагловатой уверенности в его финале.
Помимо работы в театре, Аверин достаточно много снимается в кино. Его кинематографическим дебютом была роль «колоритного мерзавца» Корабельникова в комедии Владимира Зайкина «Любовь зла». Сюжет достаточно примитивен. Семенов и Вероника собираются пожениться. Вероника верит в реинкарнацию, Семенов верит Веронике, а отвергнутый Корабельников, не терпящий, когда у других, а не у него все хорошо, собирается воспользоваться этой верой, чтобы поссорить парочку… В один прекрасный день Семенов обнаруживает дома вместо невесты корову, и из приложенной записки узнает, что «процесс реинкарнации пошел», а это и есть Вероника в своей первой – не очень симпатичной - «оболочке»… После часа не самых замысловатых приключений Корабельников посрамлен и женат на корове. Влюбленные, тоже женаты и, как и следовало ожидать, счастливы.
Говорят, найти актера на роль негодяя гораздо сложнее, чем на положительного героя. В данном случае находка удачна, в комедии «Любовь зла» если и есть над чем от души посмеяться, так это только над Корабельниковым, пускающимся во все тяжкие, чтобы привлечь внимание Вероники. А сравнивая актеров, в конце концов начинаешь искренне желать удачи герою Аверина – так ярок он, и так невыразителен Иван Паршин в роли Семенова. Корабельников Аверина невероятно обаятелен, очень комичен и, в отличие от серой парочки главных героев, не вызывает никаких отрицательных эмоций. В очередной раз попадая в совершенно глупую ситуацию и, не теряя своей фирменной «голливудской улыбки», выбираясь из нее, он - соглашусь с мнением критики - действительно очень напоминает известного американского комика Джима Керри, но не думаю, чтобы это было его целью. Это может быть его органикой, «образом» в жизни (не «образом жизни»!) и при этом никак не отражаться на его ролях в театре и кино. Так и есть. К счастью. В работе Аверин всегда был трудоголиком, и вряд ли бы удовлетворился цитированием самого себя в каждой новой роли – на этом долго не протянешь, а у него, как и у всякого молодого и перспективного артиста, далеко идущие планы!.. А «Любовь зла» - это, конечно, детство. «Киношное».
Проверку на «взрослость» в кино Максиму пришлось выдержать в прошлом году, работая с Вадимом Абдрашитовым. Он во многом воспитал Аверина, открыл в нем психологического актера. После ряда кинематографических (да что греха таить, и сериальных) «плохишей» роль рабочего Валерия в новом фильме Абдрашитова «Магнитные бури» оказалась хорошим актерским университетом. Проверка на «взрослость» прошла с блеском - за главную роль в этой картине Максим был награжден Молодежным грантом премии «Триумф».
Картина непохожа на большинство того, что сейчас снимается – сюжетные, повествовательные фильмы. Это атмосферное кино. В ней практически нет текста, все происходит на уровне глаз, жестов, важны ощущения, впечатления – тот кислород, который вокруг всего этого. Все в основном строится на актерских оценках, мимике – в фильме очень много крупных планов.
Сюжет фильма на первый взгляд незамысловат. В провинциальном городе на заводе идет борьба за власть. Естественно, борются рабочие, которые являются по сути дела «пешками». Внутри всей этой бури берется история одного человека – его мира, его любви, его друга, его окружения. Герой Аверина Валерий – абсолютно бесхитростный, простой рабочий, обыкновенный мужчина, каких сотни. Как и все, он хочет только одного – чтобы на работе все было хорошо, чтобы жена была рядом, чтобы были дети, чтобы, в конце концов, был мир, а не «война» (та самая магнитная буря!), которая в итоге унесет и жену, и нерожденного ребенка – а вместе в ней, с уходящим поездом, – и смысл жизни… Валерий постоянно убегает на «войну» - на завод, попадает в эту уносящую его магнитную бурю, не может из нее выбраться и теряет все – друга, которого убивают, жену Марину (Виктория Толстоганова), которая, не выдержав этой «войны», уезжает. А он бежит за поездом – не пытаясь уехать вместе с ней, не пытаясь что-то говорить – просто бежит, в последний раз вглядываясь в ее лицо, отчаянно пытаясь сохранить в себе хотя бы ее образ… В его глазах безысходность, непонимание и крик: «Что же ты делаешь?!». Это глаза Банко в момент смерти; глаза Кларенса перед убийством: последний стон «Покайтесь, Бог простит» и сознание неизбежности гибели; глаза умирающей герцогини Йоркской: удивление и тихая покорность…
Это история про жизнь, про то, как трудно что-то сберечь и как легко все потерять. Фильм заканчивается попыткой мажорного аккорда. Только вот композитору слишком больно…
В июне этого года на кинофестивале «Белые ночи» в Санкт-Петербурге будет показан фильм молодого режиссера Сергея Потемкина «Город без солнца». Монтаж еще не завершен, но по черновым эскизам уже можно понять, о чем речь. Инженер с табачной фабрики Егор знакомится с девушкой Люси, знакомится странным образом – он сбил ее машиной. «Человек, который чуть меня не убил,» - так и представляет она его своему брату, фотографу Алексу (Сергей Безруков). Обыкновенный человек со сложившейся жизнью, у которого все было более - менее благополучно, Егор попадает будто в другой мир – мир, в котором раздобыть наркотик становится смыслом жизни, а сама жизнь ценится не выше дозы…
В кино есть специфическая особенность - там существуют крупные планы, на которых невозможно сфальшивить. И если на сцене можно надеяться на то, что зрители – хотя бы в последних рядах – не увидят твое «каменное лицо», то в кино это просто невозможно. У Аверина очень выразительная мимика: если рассматривать эпизод разговора Егора и Люси в кафе, то говорит в основном Люси, а у него – только редкие фразы и масса молчаливых «оценок», но тем не менее, создается ощущение полноценного диалога…
Герои Аверина всегда - обыкновенные люди, не «выморочные», а такие же, как мы сами и сотни тех, кто нас окружает. Егор из фильма «Город без солнца» продолжает эту «галерею образов» - какой контраст он составляет с обитателями «лофта», когда они с Люси приходят на вечеринку после фотовыставки ее брата! «Тут все ненормальные, а Вы пытаетесь быть нормальным,» - говорят ему. В том то и дело, что не пытается, а нормален. Только сохранить свою нормальность оказывается трудно: пытаясь спасти Люси, вытащить ее из мира «выморочности» в свой живой и благополучный мир, он оказывается слабее и ломается сам.
В случае с Максимом можно сказать, что во всех его ролях уже наблюдается некая закономерность – это всегда неудачники, жертвы, а хотелось бы увидеть его в какой-нибудь роли, кардинально от этого отличающейся - всегда интересно увидеть хорошо знакомого тебе актера в нетипичной для него роли. Вопрос - будет ли он так же органичен, не сорвется ли на «игру», а не «жизнь»? Время покажет, причем покажет довольно скоро: недавно в «Сатириконе» состоялось распределение на новый спектакль, который увидит свет в следующем сезоне. Агеев взялся за постановку лермонтовского «Маскарада», и Максим распределен на роль Арбенина. Для Аверина это резкая перемена. До этого все его герои были людьми, которых ломали обстоятельства, людьми – жертвами, теперь же ему предстоит примерить на себя роль человека, пытающегося диктовать обстоятельствам, заявляющего себя Сверхчеловеком. Очень трудный, можно сказать, демонический образ, очень серьезная работа!..
В его новой роли есть такие слова: «Я все видел, все перечувствовал, все понял, все узнал…». К счастью, мой герой в своей творческой судьбе перечувствовал и узнал еще далеко не все. Он только входит в пору актерской зрелости – и входит достойно.
Занавес. Меня ждет ставший родным служебный вход «Сатирикона» и искорка радости в карих глазах неунывающего Банко.
Интервью с Максимом Авериным. Автор: Влад Васюхин
В одно прекрасное утро "Гастрономъ" позвонил ведущему актеру театра "Сатирикон": "Говорят, ты готовишь, Аверин? Этот слух будет нами проверен!" И - не прошло и года - получил роскошного собеседника и увлеченного кулинара
- Максим, формат нашего журнала прекрасен еще и тем, что вопрос "Что вы едите на завтрак?" не будет в нем выглядеть совсем уж по-дурацки. Поэтому, как говорили древние римляне, начнем ab ovo, то есть "с яйца". Итак, завтрак актера-холостяка. Сигарета и яичница?
- Ну, нет! Утро начинается с того, что я выжимаю сок. Обычно из стеблей сельдерея. Очень вкусно и, кстати, очень полезно для мужчины.
- Еще бы! У сельдерея репутация феноменального сексуального растения...
- И он здорово помогает, если накануне был "зажигалкой".
- Кем-кем?
- Ну, зажигал где-нибудь в компании... Еще обязательно йогурт, кашка овсяная. И кофе. А по вечерам я стараюсь не есть.
- До вечеров мы еще доберемся. А как, скажи, ты питаешься днем, учитывая, что иногда тебя просто рвут на части?
- По мне, много работы - это очень хорошо. Это прекрасно! Все артисты любят говорить: «Я так устаю... я так устаю..." Но попробуй у этого артиста забрать хотя бы часть его занятости, он заорет и завопит. У меня был период в прошлом году, когда пятнадцать ночей в месяц я проводил в поезде - ездил сниматься в Минск в сериале "Карусель". Я там снимался с волками.
- Это ты о коллегах?
- Что ты, самые настоящие волки!
- Надеюсь, ты не стал их добычей?
- Как видишь. А недавно играл Кота в детском фантастическом фильме. Снимался по ночам. После прогона нового спектакля в театре в десять вечера приезжал на съемки, ложился, засыпал, меня гримировали - пластический грим сложнейший, его два часа делали, просыпался и часов до шести утра снимался. А в десять уже надо было быть в театре.
- Ты ел в этом кошачьем гриме?
- Приходилось. Рот ведь не заклеен!
- И как обстояло у тебя с едой?
- Во-первых, я всегда вожу с собой растворимую кашу. Этому я у Насти Волочковой научился, когда снимался с ней в "Месте под солнцем" - мы играли мужа и жену. Она либо кашей питалась, либо жевала зелень... Согласись, Настя-замечательная! Ты ведь ее знаешь? Она отличный собеседник.
- Настя - чудесная!
- Мы с ней не раз доверительно беседовали. Я говорю: "Как ты это все выдерживаешь - критику, слухи и прочее?" "Я, - отвечает, - каждый день в семь утра в театре у станка". Она трудяга! И я теперь не верю ни одному дурному слову про нее!.. Конечно, ситуации с обедом бывают разные. Я, например, не очень люблю жирное. С годами стал равнодушен к мясу. Баранину вообще исключил из своего рациона. Либо курица, либо рыба. Но, знаешь, я не люблю людей, говорящих: "Ах, мои принципы не позволяют мне это есть!" Хотел бы я посмотреть на их принципы во время войны, когда люди, извините, башмаки ели... А мое последнее увлечение - пароварка. Так вкусно! Сейчас продаются всякие замороженные овощи - индийские смеси, китайские, и если я целый день в театре, то приготовлю их утром и в перерыве съезжу домой, благо недалеко. Или в театральный буфет схожу. А вообще могу спокойно пережить отсутствие еды.
- Так уж и спокойно?
- Ой, поесть я люблю! Покажи, кто нет?..
Иногда хочется съесть то, что в последний раз ел студентом. Какой-нибудь гамбургер... За лето я немного располнел, но когда мне надо подсобраться, сажусь на диету. Это бывает раз в год. Для меня еда - не то чтобы культ, но всегда очень важна. Я люблю держать стол.
- Как тамада?
- Как хозяин. Люблю, когда гостей много. Мне безумно нравится сам обряд: "Завтра ужинаем у меня!". И моим друзьям это нравится. Не люблю, когда еду покупают в супермаркете и только разогревают в СВЧ. Не люблю раскидать орешки по углам и много выпивки. Я люблю стол - красивый, хороший, вкусный. Мне нравится его наряжать. Мне кажется, это - творчество. Когда у тебя грузинский стол - одно настроение, а русский стол на Масленицу - другое. Был период, когда я все готовил в грузинском стиле, потом - в армянском. Совсем разные кухни! А сейчас у меня китайский период. И последний Новый год я праздновал именно так: креветки обжаривал в соевом соусе, добавляя чеснок. Безумно вкусно! Хотя что за новогодний стол без селедки "под шубой", которую я обожаю делать?.. Мне по кайфу быть хозяином. Только раньше было больше времени на эту роль. Случалось, в свой день рождения я снимал в квартире дверь с петель и накрывал стол на двадцать человек. Я люблю отмечать его день в день - 26 ноября. Все эти "через неделю" не люблю. А в последнее время отмечаю в ресторанах.
- Ну и как атмосфера?
- Будь моя воля, я бы делал это дома, но много народу и много работы, я не успеваю все приготовить. В прошлый раз мы пошли в украинский ресторан, недалеко от театра. Жуткое место! После спектакля, уставшие, но... было весело! В какой-то момент мы поснимали у них всю утварь со стен, нарядились и кричали: "Поставьте нам Ротару!" А у них не оказалось Ротару! ..А не понравилось знаешь что? Меня напрягает, когда на столе просто навалена еда, и я не понимаю: это для меня готовилось или осталось от прежних столов?.. Зато очень хорошее место - Simple Pleasures, это знаешь где?..
- Знаю, на Сретенке.
- Оно лишено пафоса! Вкусно, очень уютно, камин... Там я праздновал второй день своего дня рождения.
- Понятно, что кулинарных техникумов ты не кончал. Откуда навыки?
- Методом проб и ошибок. Я десять лет не живу с родителями, и до своей самостоятельности вообще не представлял, как что готовить. У меня мама прекрасно все делает. Я избалован. Я знаю, что в доме должно быть первое. Обязательно! Но я не знал, как водичка превращается в бульон.
- Элементарно, Ватсон! Берешь бульонный кубик...
- И я сначала по телефону у мамы узнавал, потом вошел во вкус, стал импровизировать. Почему готовка - это творчество?
Ты же начинаешь фантазировать: а вот здесь это добавить, а здесь так сделаю. Начинаешь думать: как сварить борщ, чтобы цвет был насыщенный, или суп-крем из шпината?.. Я, например, не очень люблю соль и старался вытащить ее из всех блюд, но как сделать, чтобы не было пресно? Добавляешь соевый соус...
- Ты давно смотрел на его ингредиенты? В соевом соусе - та же соль!
- Конечно, но это полезнее, чем соль в чистом виде... Мне нравится открывать новые блюда, продукты, специи. Идешь на рынок, а там - развалы приправ. Это же просто фантастика!.. У меня есть один пунктик: я не умею делать пироги. Пирожные умею, торты, но все, что касается дрожжевого теста, - это мама. Но она говорит: "Мне уже тяжело с тестом возиться. Вот я видела у подружки хлебопечку...""
Ну, хорошо, давай я тебе подарю". И стоит у нее хлебопечка, а мама все равно вручную!..
- А у тебя какие отношения с бытовой техникой?
- Иногда я думаю: боже мой, какое счастье, что есть прогресс! Правда, я как научился пользоваться одной кнопкой в посудомоечной машине, так и все. А после узнаю, что там столько программ, можно столько всего делать... Мне хочется обрасти техникой. Но ничего, все постепенно. Когда мои однокурсники увидели меня за рулем, они глазам не поверили; "Ты и машина?!" А я третий год за рулем и жизни без авто не представляю.
- По поводу пирожков. Поклонницы тебя ими не балуют?
- Нет, они очень деликатные. Они пишут красивые письма и, слава богу, не режут вен. Есть девочка, которая экономит деньги от школьных завтраков и, зная, что мне нравятся белые гвоздики, покупает именно их .. Я очень люблю цветы, дома их много. И после спектакля всегда забираю букеты с собой, никогда не оставляю. Это уважение к зрителям - они обидятся, если увидят, что я выхожу без их цветов.
- Значит, звездная болезнь - после "Магнитных бурь", после "Маскарада" и сериалов, после премии "Триумф" - не подточила твой молодой организм?
- У меня такая мера ответственности... повышенный порог! Буду переживать, если кого-то подведу. А когда слышу: "Ой, я забыл..." - я напрягаюсь: значит, ко мне равнодушны. Я не требую отдельных вагонов и бронированного "Мерседеса", прошу элементарного - чтобы люди выполняли свою работу. А у нас все любят заниматься всем, кроме своих обязанностей. Любой администратор знает, как снимать кино, но забывает встретить артиста... Хотя это все не так важно. Какое счастье, что я в этой профессии! Я допускаю, что придет момент пресыщения, но молю Бога, чтобы он не скоро пришел. Это даже не удовольствие. Я просто понимаю, что там, на сцене, мне хорошо. Наверно, оттого, что мне в жизни чего-то не хватает... Может быть, страстей? Сейчас какое-то время "полу": полудружбы, полулюбви.
Время полутонов! Я не понимаю людей, которые не держат слова. Не понимаю, как люди могут поклясться и потом эту клятву небрежно выкинуть, а это происходит сплошь и рядом. Не понимаю, куда ушло время высоких отношений. Я ничем не обделенный человек, но если кто-то поступил небрежно, болезненно это воспринимаю. Мне не хочется, чтобы у меня притуплялись чувства!
- У Марины Цветаевой есть формула: "В первой половине жизни важен успех, во второй - успеть". Ты согласен?
- Я не пытаюсь бегать за успехом, за популярностью. Да, мне нравится, когда меня узнают на улицах, хотя прохожие могут и не знать моей фамилии. Если бы я об этом всерьез думал, я бы тусовался и фотографировался для последних страниц глянцевых журналов на вечеринках по случаю открытия конвертов. Мне это неинтересно. У меня много работы, и я не жалуюсь, что ее много. Я готов жить в самолетах, в поездах, на съемочной площадке. Только так и может артист существовать. Это очень хорошее чувство - когда ты не тратишь времени на пустоту и занят делом.
Свиная корейка с овощами-гриль от Максима Аверина
Ингредиенты:
2 куска свиной корейки по 150 г
для маринада:
по 1 ст. л. горчицы и меда
соль, перец
для гарнира:
1 сладкий перец
1 цуккини
6 помидоров черри
1 ст. л. рубленой петрушки
для заправки:
1 ст. л. оливкового масла
0,5 ст. л. бальзамического уксуса
0,5 ст. л. лимонного сока
Способ приготовления:
Свинину обмазать смесью из горчицы, меда, соли и перца. Оставить на 30 минут. Тем временем сладкий перец запечь в духовке, очистить от кожуры, нарезать полосками. Цуккини нарезать кружками, запечь на гриле, затем добавить помидоры. Овощи перемешать, заправить оливковым маслом, уксусом, лимонным соком. Посыпать петрушкой. Оставить в тепле. Свинину обжарить на гриле, 5 миутн. Подавать с овощами-гриль.
Влад Васюхин
Источник: Гастрономъ
Максим Аверин о фильме "город без солнца"
Мой герой к тридцати годам сделал большую карьеру - преуспевающий инженер на табачной фабрике: деньги, шикарная квартира, популярность, престиж. Все о'кей. Дежурная улыбочка "смайл". Но оказалось, что ему, персонажу с глянцевой обложки модного журнала, не хватает любви, познания нового, искренних чувств. Он в Люси сумел открыть яркую, незаурядную личность. В его размеренную, запрограммированную на успех жизнь, она вносит энергию хаоса, но это хаос не разрушающий, а будоражащий его дух. И оказалось, что двадцатилетняя девчонка спасает его от духовного прозябания. А затем, когда жизнь возлюбленной в опасности, он ценой собственного благополучия спасает ее... Увы сегодня в моде киногерои, которые предают. Мы же хотим, чтобы возродилась в нашей жизни потребность в героях, которые спасают.
Анонс программы "Истории в деталях" с Максимом Авериным
Его заметили сразу же – на премьере фильма «МАГНИТНЫЕ БУРИ», его стали узнавать после выхода на телеэкраны сериала «КАРУСЕЛЬ», о нем заговорили как о хорошем актёре, увидев на сцене «САТИРИКОНА» в спектаклях «ЛЕВ ЗИМОЙ» и «МАСКАРАД». МАКСИМ АВЕРИН – молодой и многообещающий. АБДРАШИТОВ и РАЙКИН его уважают, МАША КУЗИНА из ПЕНЗЫ и ЛЮДА КУЛЕБЯКА из КАЛУГИ уже создали в своих городах его фан-клубы. МАКСИМ АВЕРИН в рубрике «ВСПЫШКА». Рассказывает СЕРГЕЙ МАРТЫНЕНКОВ.
Кулинарный поединок на НТВ. Рецепты от Максима Аверина
Максим Аверин
Родился в Москве. Окончил Высшее театральное училище им. Б. В. Щукина при Государственном Академическом театре им. Е. Б. Вахтангова. С 1997 года работает в театре «Сатирикон». В 2002 году стал лауреатом Российской независимой премии «Триумф». Увлекается путешествиями, беговыми лыжами и плаванием. Любимая кухня: китайская, японская, грузинская.
Рецепты:
Индейка с овощами
Необходимые продукты: филе индейки — 300 г, баклажан — 1 шт., помидоры — 2 шт., лук-порей - 70 г, специи, чеснок, зелень, винный уксус, соус «Кальве».
Филе индейки крупно нарезать, посолить, приправить и уложить в пароварку. Полосками нарезать баклажан и выложить на другой уровень пароварки. Туда же добавить крупно нарезанные помидоры, кольца лука порея, рубленую зелень. Овощи посыпать специями, измельченным чесноком, перемешать руками и вместе с индейкой довести до готовности. Выложить в миску, перемешать, сбрызнуть винным уксусом. Пикантность этому блюду придаст китайский «Кисло-сладкий соус» от «Кальве».
Спаржа в соевом соусе
Необходимые продукты: спаржа — 250 г, грейпфрут — 50 г, оливковое масло, соевый соус, чеснок.
Спаржу помыть и обжарить на оливковом масле с добавлением соевого соуса и измельченного чеснока. Добавить дольки грейпфрута.
Салат из авокадо с грейпфрутом
Необходимые продукты: креветки — 70 г, грейпфрут — 1 шт., авокадо — 1 шт., листья салата, винный уксус, оливковое масло, соус «Кальве».
Перемешать в миске креветки, нарезанный дольками грейпфрут, листья салата и авокадо. Заправить соусом «1000 островов» от «Кальве», сбрызнуть винным уксусом и добавить немного оливкового масла.
Интервью с Максимом Авериным на сайте ruskino.ru
Максим, расскажи про свое детство, и каким ты был в детстве?
Я не был капризным. Мама рассказывала, что если меня кто-то обижал, то я не устраивал из этого истерик, а тихо уходил куда-то в угол, и вот там уже копил. (Смеется). Не было у нас такого с братом, чтобы нас чрезмерно баловали. Родители все время работали, а мы были больше расположены к самостоятельности. Время было такое, когда родителям приходилось не легко. Хотя, им и сейчас не легко. Мама всегда хотела, чтобы дети были не только накормлены, но и хорошо одеты. Она такая - хранительница очага. Папа отвечал за другие наши развития. Я все-таки был скорее послушным, хотя, все равно какой-то "бесенок" сидел внутри меня. Я не очень любил учиться, но и там я был послушным, никогда не прогуливал. Папа с мамой наградили меня колоссальным здоровьем, потому я никогда не болел. Папа воспитывал меня по-спартански, я бегал босиком по снегу. Если загремел в больницу, то это уже либо по случаю аппендицита, то ли еще что-то очень серьезное. То есть прогулять школу, или вот так прийти домой и сказать: "Мам, напиши мне записку для учительницы, что я заболел" - этого не могло быть. Потому что я всегда был здоров. Родители были в своих проявлениях достаточно строги с нами. Поскольку все всегда знали, что я хочу быть артистом, то все мерилось категориями: "А как ты будешь артистом, если ты себя вот так ведешь? или же "Вот ты не читаешь. Ты понимаешь, что артист не может не читать?". Я очень благодарен своим родителям, что они воспитывали нас именно так. Не было никаких "уси - пуси" - с нас спрашивали все по-взрослому. Если ты повинен в чем-то, то ты должен за это отвечать. Конечно, как любые дети, мы с братом что-то творили, а потом покрывали друг друга (смеется). Вот, например, брат обожал есть сгущенку и постоянно "тырил" банки. Мама держала какой-то определенный ее запас, в продаже тогда сгущенки, особо не было. Вот он ее "тырил" и "тырил". (Смеется). Две дырки в банке и пить. Как-то я прихожу домой и вижу - прямо на столе стоит банка, думаю: "Что он? Сейчас мама с папой придут…", быстренько скинул банку в форточку. Приходит отец: "А куда ты дел банку? "Ну… Какая банка? Ну выбросил…". На что получил ответ: "Вот пойди и принеси. Я хочу, чтобы Гена ответил, почему он так сделал". Гена - старший брат. Для меня, в какой - то период, это была огромная гордость. Когда в пионерском лагере он в старшем отряде, я - в младшем, и, вообще, я этим как-то бравировал и говорил: "А ты знаешь, кто мой брат?". (Смеется) А, когда брат уже ушел из пионерского лагеря, и я остался один, тут мне уже было не легко. Но мне как-то повезло в жизни, меня и в школе очень любили. Я такой человек счастливый. Не могу пожаловаться на какое-то недопонимание. Конечно, определенный дискомфорт бывает в жизни. Естественно, мы все живые люди, испытываем чувство и одиночество. На самом деле, мне кажется, это присуще каждому человеку, в какой-то момент ощутить полное одиночество. Но при этом мне очень повезло, потому что в школе прощали все мои оплошности. Знаменитая история, которую мне все время рассказывает мама, когда в первом классе во время урока начал собираться. А все в таком шоке на меня смотрят: "Максим, что ты делаешь?". "Вы знаете, мне что-то скучно стало, пойду-ка я домой". Хотя, я безумно хотел в школу. Когда мне было четыре годика, я вставал раньше всех, у меня был джинсовый костюмчик, очень похожий на школьную форму. Бархотка для обуви, бардового цвета, которой папа надраивал ботинки, как мне казалось, очень напоминала пионерский галстук. Я одевался, брал старый ранец брата, с которым играл в школу, садился и ждал, когда он встанет, и мы пойдем в школу.
Как готовился к поступлению в театральный?
В первый год не поступил. Я был жутко в себе уверен… Но как же, все знали, что я артист… С детства артист. Ну, что же, я сейчас приду, и они меня сразу возьмут, из-за того, что я же артист. (Смеется). Но все оказалось гораздо сложнее. И все сложилось так, что я не поступил. Очень рад, что в этот год нужно было перейти в другое русло. Надо было на молекулярном уровне понять, что ты без этого не можешь. Я хотел учиться только в Щуке. И когда не поступил, меня охватил страх: "Что я буду делать без этого?". Уже ко второму году поступления отношение к профессии было, что так и должно быть, иначе это не жизнь. Я провел чудесные четыре года в институте, которые меня перекроили, воспитали, закалили. То есть, с той поры, с которой я пришел уже в институт, с каких-то театральных кружков, работы в кино, я знал об этой профессии не понаслышке. Институт меня сделал. Но, закончив вуз, ты не становишься артистом. Для меня самый грустный день в институте - это выпускной. В тот момент я понял, что мной никто так заниматься не будет, как в институте. Артистов очень много, нужно заявить о себе и бороться каждый день. И, когда, придя в театр, и попав в спектакль на роль, которая была особо и не моя - это было новое испытание, новая школа. Сейчас продолжаю учиться, десять лет работаю в театре, до сих пор думаю: "Как же это так происходит?". Вот выпускаем спектакль, уже, казалось бы, какой-то старт должен пройти, что-то ведь должно уже измениться. Я до сих пор дрожу. Потому, что буквально послезавтра мы должны играть спектакль на предпремьерного зрителя. И до сих пор мандраж, ну как это, а вдруг это не правильно, а вдруг это ошибка. Миллион чувств, которые ты переживаешь. Когда я вижу артиста, который говорит: "Ну, я сейчас все сделаю, я все знаю". Вот таких "профессионалов" я боюсь. Именно, когда ты не готов к удару эта профессия подбрасывает их: "Ах, ты успокоился, ты решил, что все здорово? Забудь об этом! Вот тебе испытание".
А вообще, мандраж присущ каждому выходу на сцену?
Каждому. Сатириконовский зал - это такой большой рентген. Тысячный зал каждый вечер - разный зритель. Какой он - зритель? Веселый, грустный, хочет он тебя сегодня или не хочет?.. Конечно, есть момент мандража. Но я люблю незнакомого зрителя. У меня внутренне: "Ну, я тебя не знаю, но ты сейчас меня узнаешь". (Смеется). А когда свои приходят, я начинаю нервничать, думаю: "Они меня любят, они будут говорить мне, что все хорошо". А вот чтобы залезть под корку незнакомому, и чтобы он после спектакля сказал: "О, да" - это невероятное чувство.
Какому жанру в кино отдаешь предпочтение?
Я не разделяю жанры. Сейчас такое время: новый язык искусства театра и кино. Так же, как я не разделяю людей на плохих и хороших - это не правильно. Все замечательны от рождения, но бывают обстоятельства, которые толкают тебя на поступки. Ну а дальше, это уже как ты договоришься с господом Богом: либо ты хорошо поступаешь, либо плохо. Не бывает ни плохих, ни хороших - бывает человек, который в своих проявлениях разный. Мы можем плакать, мы можем смеяться. Это - жизнь. Почему когда падает человек на улице, мы все смеемся? А для этого человека это ведь не смешно. Тоже самое и с жанрами. В работе над ролью надо искать места, где должен быть юмор. Без юмора вообще невозможно жить. Как и грусть, так же должна присутствовать. Мне кажется, что только так можно создавать персонаж. Если вернуться к юмору, в том вся и прелесть, когда человек достаточно в грустном положении вызывает и радость и слезы. Побольше было бы такого материала. Играть каких-то убийц, охранников и "ментов" меня немножко вводит в панику, не могу этого делать. Я ни в коем случае не осуждаю людей, которые снимаются в этих ролях. Они выбирают это, и это их право. Это не говорит о том, что я "голубых" кровей. Нет. Возможно, если получится так, что ни будет никаких предложений сыграть то, чего бы мне очень хотелось, наверное, я пойду, и буду играть. В этих случаях никогда не говори "никогда". По первым картинам мне казалось, что я буду комедийным актером. Никто не хотел обращать внимания на мою другую сторону. А благодаря Вадиму Юсуповичу Абдрашитову, которого я считаю своим учителем… Я всегда говорю, что учителя у меня - Абдрашитов, в театре, помимо художественного руководителя, моего учителя и кумира, Константин Аркадьевич Райкин. Глядя на него, понимаешь, как надо относиться к профессии. Так вот, Абдрашитов открыл то, что во мне не хотели видеть - я стал романтичным героем в кино. В театре я играю абсолютные разные роли.
С чего для тебя началось кино?
Кино для меня началось, когда мне было шесть лет. Мы отправились с моими родителями в город Махачкала на съемки фильма "Похождение графа Невзорова". Папа у меня художник-декоратор, а мы с мамой поехали с ним за компанию. Там я впервые снялся в крошечном эпизоде. Помню первый гонорар… Не помню сколько было, но весь спичечный коробок был плотно забит монетами. А когда я учился в институте, этот фильм вышел на кассете. Через столько лет я его купил, прибежал к Машке Порошеной, моей однокурснице: "Мань, хочешь посмотреть какой я был в шесть лет? Ну, там эпизодик маленький был". На что Маша сказала, что по икрам меня узнала. (Смеется). А на самом деле, кино для меня началось с того, что смотрел. Я себя ассоциирую с губкой, которая впитывает. Мне нравится ощущение, что надо что-то посмотреть, больше, чем просто сидеть дома и ничего не делать. Много смотрел и учился. Очень люблю Данелия, Феллини.
Что для тебя значит профессия?
Я всегда знал, что буду артистом. Профессия начинается гораздо раньше, чем ты начинаешь ей учиться. Я вообще не отделяю жизнь от профессии, и профессию от жизни. Все взаимосвязано. Нельзя час потратить на работу, два часа на личную жизнь, а третий час на кого-нибудь еще. Вот ты едешь - смотришь мир, бываешь в разных городах, а потом это все равно каким-то венозным потоком придет и поможет тебе в создании какой-то роли.
В чем проявляется зависимость актера?
Самая зависимая профессия - артист. Она зависит от всего: от того, как погладили костюм, как тебя загримировали. Поэтому я, наверное, и стал гримироваться сам. Колоссально зависит от режиссера. От настроения, от публики, которая приходит и ей все равно, что с тобой. В этом публика достаточно жестока: она может тебя очень сильно возлюбить, но так же сильно разлюбить и бросить. Примеров миллион, в какое забвение уходят люди.
Скажи честно, вот на больничный уйти иногда не хочется?
Хочется, но на второй день уже думаешь когда это закончится. Но, конечно, сидишь - ждешь отпуска, думаешь: "Ой сейчас будет отпуск и я отдохну…" Через неделю в проведенном отпуске начинается тоска, думаешь: "Нет надо что-то делать." А больничного у нас не может быть. Есть негласный закон: "Единственное оправдание неявки на спектакль для артиста - это смерть". Как ты поступаешь в ситуациях, когда надо срочно искать выход и немедленно принимать решение? Я всегда мучаюсь, мне тяжело принять решение. Нужно понять все со всех сторон, но поступаю, как сердце велит. Но когда уже прямо аховая ситуация, когда уже все закипает, думаешь: "Как будет - так будет." Нельзя сказать, что обычно я поступаю вот так. Ведь может что-то произойти и тебе нужно будет поступить по-другому. А говорить, мои принципы, принципы мои… Вы окажитесь под завалом дома и все ваши принципы забудутся. Время у нас такое не принципиальное.
Что нужно сделать другу, чтобы поднять тебе настроение?
Вообще, обычно происходит наоборот. Это я что-то делаю, чтобы поднять настроение моим друзьям. Я чаще живу маленькими радостями. Вот проснулся - это хорошо. Есть с кем заснуть - прекрасно. Посмотреть что-нибудь, съездить куда-нибудь, какие-то такие бытовые радости мне поднимают настроение. Хороший спектакль - так вообще счастье. Плохой спектакль - бессонные ночи. Я говорю: "Не надо со мной носиться, как со списанной торбой". В меня надо верить, и тогда я сделаю все. Просто любую высоту возьму. Все абсолютно в наших руках.
А что для тебя значит друг?
Это человек, с которым ты можешь не просто "потрындеть", а который в молчании тебя понимает, которому не надо объяснять, что с тобой. Поговорить ты можешь с любым человеком. Можно все обсудить, поплакаться… У меня есть возможность плакаться каждый вечер. Приходит тысяча человек и все что есть, ты сразу выкладываешь. Только другими фразами, а содержание ведь одно. А друг - это человек, который понимает, как тебе сейчас плохо. Ему ничего не нужно говорить, а просто надо быть рядом. Но бывает, случается и эгоизм, когда понимаешь, что человек хочет, чтобы только вокруг него все вертелось. А ведь, дружба и любовь - это взаимный водоворот.
На что ты можешь обидеться?
Обидеться даже не знаю на что могу. Могу не простить ложь. Но, опять же, очень сильно постараюсь понять в этот момент человека. Если я смогу понять, что ему было необходимо соврать в этот момент, то прощу. Но, если я пойму, что человек знал и делал это сознательно, у него ничего не дрогнуло, и он так поступил, то конечно не прощу. Но, все же, пока люди любят они все прощают. Вот как только это заканчивается…
Какие моменты в жизни были для тебя переломными?
Был один сложный период. После школы. Это был 92 год. Случился у меня красивый роман, который принес очень много разочарований и бед. Поступление в институт в 1993 году. В 97 поступление в театр Сатирикон. Встреча с Вадимом Юсуповичем Абдрашитовым. Это мои переломные моменты в жизни.
Какие главные победы над собой можешь вспомнить?
Каждый день их совершаю. Встать утром, держать себя в руках, надо соблюдать форму, не разъедаться, победа над ленью. Но все победы у меня еще впереди. Я пока не доволен собой. У меня есть желание выучить язык, так же есть желание заниматься музыкой. Вдруг я "старый дядька" решил, что мне необходимо учиться играть на фортепиано. Побед впереди еще очень много. Я так сейчас говорю, будто такой уверенный в себе человек. Для меня было удивление, когда одна из моих близких друзей сказала, что я произвожу впечатление самоуверенного человека. Какой кошмар! По внутреннему состоянию я - первый в списке сомневающихся людей. Это не то, что я ставлю какие-то свои поступки под сомнение… я себя иногда ставлю под сомнение, свое существование. Это я имею ввиду профессию, не человеческое. Здесь я уже не в праве даже это обсуждать. Мне дал это Бог, и я не вправе ставить под сомнение свою судьбу. Но в своем творчестве, мне кажется, надо сомневаться. Только в сомнении и когда ты позволяешь себе право на ошибку - можно пойти вперед.
А какую роль играет в твоей жизни любовь?
Самую главную роль. Только влюбляясь можно жить, без этого ничего не может быть. Артист должен чувствовать, он должен любить. Он должен быть все время в области любви. Только любя и влюбляясь, ты можешь обогатиться, так же как и от разочарования в любви. Это необходимо не только артистам, а вообще всем людям. Как считаешь, мужчина должен ухаживать за женщиной? Безусловно. В детстве у меня была книжка, называлась "Гигиена юноши". Вот в моем понимании, ухаживание входит в понятие "гигиена юноши". Как даже просто быть мужчиной - это тоже гигиена. Я имею ввиду, не просто мыть руки перед едой, а жизнь, в общем. Ведь ты можешь не стричься, не приводить ногти в порядок, но при этом оставаться мужчиной. Вот сейчас появилось слово "метросексуал". Ребята, ну что Вы, надо быть проще ко всему этому. Главное - быть мужчиной, который не забывает ухаживать за собой. Каждый человек знает, что у тебя должна быть свежая рубашка - это не надо объяснять, это должно быть в крови, с воспитания родителей. Есть вещи, которые смешно произносить, ведь это твоя обязанность. Поэтому, когда мне говорят: "Максим, ты так это делаешь…"Думаешь, Боже мой, ведь так и должно быть. Когда я еду в метро, правда сейчас такое случается редко, никогда не сажусь. Зайдет женщина и сядет на свободное место, а я могу и постоять. Ведь не правильно, когда женщина стоит, а мужчина сидит. Ой… я так сейчас говорю, что получаюсь таким правильным и жутко манерным. (Смеется).
А, что для тебя ценно в девушке?
Чтобы она была девушкой. И, самое главное, она должна быть человеком, как, в принципе, и мужчина. Веришь в мистику? Скорее допускаю, что в мире есть что-то такое, что с нами параллельно существует. И часто берет над нами вверх.
А в какое время года легче всего работается?
С годами, я стал гармонично существовать, и получаю удовольствие от любого времени года. Самое любимое - это осень. Ведь, осень - это философия жизни. Зима - вьюга - жизнь, которая тебя крутит. Лето - страсть, какая-то жгучесть. Осенью ты все осмысляешь, и это самое красивое время года. Даже если взять по колору. Хотя зима тоже безумно красивая. Но, мне ближе осень. У меня есть три любимых месяца - это май, август и сентябрь. Это уникальные три месяца, когда я чувствую себя прекрасно.
Ты оптимист?
Есть два чудесных анекдота. Первый, это когда сидит пессимист и оптимист. Пессимист говорит: "Да, хуже уже не будет…". А оптимист: "Нет, будет, будет, будет!". И есть еще один: Высшая степень оптимизма, это когда на кладбище, вместо крестов ты видишь плюсы. Вот мне кажется, что после этих анекдотов тема сразу закрывается. Меня переполняют абсолютно разные чувства. Иногда во мне живет какая-то безысходность. Потом смена настроения, и ты понимаешь, что все будет хорошо. Не понимаю сравнений. Вот вопрос: "А вы кто холерик или нет?". Да я тысячу этих состояний. Я могу взбеситься от какой-то минутной глупости, и также могу успокоиться и расслабиться от какого-то прикосновения руки. Я могу расплакаться от того, что вижу передавленное животное, и никак не отреагировать на войну, которую показывают по телевизору. Или же наоборот, могу просто разреветься от той боли, которая происходит там и не увидеть боль рядом. Боль - это вообще такое понятие… Вот спрашивают: "А как вообще играть боль?". Ребят, да боль она не имеет определений. Для ребенка, которому не купили куклу - это боль. Так же как и боль матери потеря сына. Как ни крути - это все боль, только у каждого она своя. Вопрос: "Вот как можно сравнивать твои проблемы с проблемами глобального масштаба?". Да потому что это моя жизнь и мне больно в этот момент, или наоборот радостно. Это мое чувство, я - человек. Вот, когда перестану чувствовать, тогда буду другим.
Поделись, как не огорчаться и смотреть с надеждой в будущее?
Надо верить в то, что жизнь дана тебе для того, чтобы пройти огромный путь. Путь падений, радости, разочарований, улыбок. И это все надо пройти. Не зря нам это все дано. Я уверен, что все испытания, которые приходят к нам нужно обязательно пройти и пережить.
Беседовала Арина Гревцова
Фотографии Светланы Яковенко
